Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
17.5.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[29-04-01]
Лицом к лицуГеоргий БоосКарэн Агамиров: У нас в гостях Георгий Боос, заместитель председателя Государственной Думы России. Георгий Валентинович, на днях президент Владимир Путин заявил, что главной бедой России сегодня является чиновничество. На ваш взгляд, в этом беда России? Георгий Боос: Ну, я думаю, что он хотел передать свою тревогу, что чиновничество может стать существенным тормозом в экономическом подъеме, в создании в стране инвестиционного климата. Я думаю, что президент именно это имел в виду. И при этом, какие, наверное, основные этого подоплеки? Первое - это, в общем, не такой высокий профессионализм, как надо было бы, низкая зарплата в отличие от бизнеса, следовательно, создание плодотворной почвы для коррупции, для взяточничества, и так далее. Все это в совокупности дает чиновнику всегда основания желать поставить препоны на пути любого энергичного предприимчивого человека, который хотел бы создать какой-то бизнес, что-то хотел бы активно делать, создать эти препоны для того, чтобы пришел поклонился, в ножки пал, деньги принес. Карэн Агамиров: А это можно изменить, вы считаете? Георгий Боос: Можно. В других же странах меняют. Карэн Агамиров: Вопросы задают Гай Чазен, "Уолл-Стрит Джорнал", и Валерий Выжутович, "Московские новости". Гай, ваш вопрос. Гай Чазен:/B> Георгий Валентинович, хотелось бы узнать о процессе объединения ОВР и "Единства". Существуют идеологические разногласия между этими партиями, там, фракциями. Как вам удается сейчас вот их как-то удалить, чтобы этот процесс завершился успешно? Георгий Боос: Я думаю, что вот насчет вашей фразы, что "мы знаем, что существуют идеологические разногласия". Вы знаете, видимо, больше, чем знаю я, и знают остальные члены политсовета "Отечества" и "Единства". Как раз в том-то и дело было, что и "Единство", и "Отечество", по сути, центристские политические организации, исповедующие преимущественно одинаковые цели. Беда "Единства" заключалась в том, что ей приходилось нести полную ответственность за деятельность правительства, не имея возможности влиять на правительство. Приходилось послушно голосовать все инициативы правительства, опять же, подчеркиваю, не имея возможности вырабатывать идеологию и концепцию деятельности правительства. Правительство, к сожалению, или к счастью, или не знаю, как, но констатирую, что правительство - это, и особенно его экономический блок и даже блок социальный, это представители правых и ультраправых, радикально-правых сил и партий. Соответственно, "Единство" несло обязательства, на самом деле реально, за правых. Тогда как и идеологически, и содержательно, и тактически поддерживало наши требования, наши какие-то условия, нашу критику, и тоже выражало такие же сомнения, такие же опасения. Кстати, как показала жизнь, опасения были в большинстве своем правильные, справедливые. В результате всех этих идеологических, если хотите, консультаций в течение этого времени, притирок, пришли к тому, что на центристском поле надо объединять все силы, консолидировать их для того, чтобы формировать парламентское большинство, реальное парламентское большинство, и реальное политическое большинство в обществе. Потому что большая часть общества реально сегодня находится на центристских позициях. Кстати, это не только у нас в стране, я думаю, что это объективная реальность мировая. И правые, и левые занимают свою нишу и они, безусловно, должны быть. Но сегодня объективная их доля в обществе значительно меньше, чем доля центристская. При такой ситуации, в общем, объединение оказалось вполне естественным. Да, наверное, непростым это был процесс - прийти к такому осознанию, да, наверное, непростым был процесс каждому приготовиться к этой мысли, что чем-то придется и пожертвовать каждому - это встречное движение, это дорога с двусторонним движением, здесь не может быть полной жертвы со стороны одних. Но новая сила должна, с одной стороны, будет, безусловно, нести ответственность за действия правительства, в какой-то части, по крайней мере, но и будет влиять на действия правительства. И хотел бы сразу подчеркнуть, что эта новая сила является пропрезидентской силой, а не проправительственной силой, пропрезидентской. И пока на сегодняшний день эта новая сила не участвовала в формировании правительства никак. И если говорить о представителях, то из представителей этой новой силы в правительстве есть только один представитель. Это Сергей Кужугетович Шойгу. Поэтому пока мы несем ответственность только, в полной степени, только за деятельность президента. Карэн Агамиров: Валерий Выжутович, "Московские новости". Валерий Выжутович: Если, действительно, нет никаких идеологических противоречий между "Единством" и "Отечеством", то почему же объединительный съезд назначен на ноябрь? Почему же нельзя было объединиться уже сейчас? Чем вы будете заниматься эти восемь месяцев? Георгий Боос: Вы уже посчитали. Сколько это месяцев? Валерий Выжутович: Ну, практически, по-моему, восемь. Георгий Боос: Шесть. Валерий Выжутович: Шесть? Георгий Боос: Шесть, конечно. Валерий Выжутович: Но я с апреля веду отсчет. Георгий Боос: И я. Валерий Выжутович: Нет, ноябрь у нас ведь будет. Георгий Боос: Ноябрь, съезд, да, шесть месяцев. Но если говорить, чем заниматься, то, во-первых, необходимо разработать программные документы. Во-вторых, любая политическая организация создается для того, чтобы прийти к какой-то власти или влиянию на власть, но при этом она должна прийти. Ведь власть - это средство, это инструмент, а цель - это реализация какой-то программы. Так вот, эту программу надо тоже разработать. В третьих, необходимо организационно притереться. Это сегодня все-таки две различных организации. Каждая имеет свою структуру, свои отделения на территориях, и так далее. Свою базу, если хотите. И необходим процесс по объединению этих. Валерий Выжутович: Но вот я знаю, предстоит заниматься объединением региональных организаций лично вам. Так ведь? Георгий Боос: Ну, не совсем так. Создана комиссия по региональной политике... Валерий Выжутович: Так... Георгий Боос: ... и во главе этой комиссии два сопредседателя. Один сопредседатель это Любовь Константиновна Слиска... Валерий Выжутович: Да, Слиска, да. И вы. Георгий Боос: И я. Валерий Выжутович: Да. Георгий Боос: Это правда, да. И мы должны будем сформировать эту комиссию и представить Координационному Совету план действий. А затем разработать, с одной стороны, методику и ее реализовать по объединительным процессам в регионах. То есть, на нашей совести будет лежать формирование региональных координационных советов и, соответственно, подбор людей (которые смогут совместить и "Единство" и "Отечество", объединить "Единство" и "Отечество") и формирование единой уже, одной базы этих двух до этого политических организаций. Валерий Выжутович: Ну, вот, региональные организации "Отечества", они же и коллективные члены. И они обладали некоей самостоятельностью прежде. Как теперь они себя поведут, и понравится ли им это объединение? Георгий Боос: Ну, во-первых, в "Единство" тоже входили коллективные члены, яркие такие члены, как "Наш дом - Россия", к примеру, или движение афганцев. Во-вторых, коллективные члены всегда имели некоторую автономию. И они разделяют там какие-то политические убеждения, но имеют свою параллельную инфраструктуру, имеют свои все атрибуты и действуют в рамках своей программы. Поэтому здесь жертвы если будет необходимо приносить, то это надо будет делать с обеих сторон. Но я, честно говоря, не вижу, почему необходимо вот так жестко сегодня требовать, чтобы новые партии не могли в себя интегрировать коллективных членов, почему надо обязательно вот такой нео-большевизм, причем в худшем смысле этого слова. Валерий Выжутович: Новый закон о партиях требует. Георгий Боос: Он еще не принят даже во втором чтении. Валерий Выжутович: Ну, в проекте он не допускает коллективного членства. Георгий Боос: В первом, в первом варианте он не допускал коллективного членства. Но там есть поправки, которые внесены, и которые будут рассматриваться, которые предлагают сохранять возможность участия коллективных членов в каких-то партиях. Карэн Агамиров: Поправки не от вас исходят? Георгий Боос: И от СПС, и от "Яблока", и от нас. И, я думаю, что и от других. То есть, таких поправок было достаточно много. Карэн Агамиров: Эта техническая сторона очень важная, да, от, объединения. Но все-таки, Георгий Валентинович, не попало ли "Отечество" в "медвежьи" объятия, в такие, причем, далеко не ласковые, да? Вот, просто схватил, вот так вот прижал к себе, да? Вот эта вот интеграция.... Потому что у многих людей, например, наверное... как вот Лужков критиковал президента, и Примаковым... Георгий Боос: Какого? Карэн Агамиров: Ну, того. Валерий Выжутович: А новый - преемник же. Вот, курс... Георгий Боос: Подождите, нет. Валерий Выжутович: Нет? Георгий Боос: В том-то и дело, что новый преемник курс ведет самостоятельный. И новый преемник курс ведет умеренный. Центристский умеренный курс реформ, которые ориентированы на готовность общества к реформированию. Без резких движений, но при этом последовательный. И единственное, что, на наш взгляд, в частности, на мой взгляд, делается не совсем правильно, это не деятельность президента, а деятельность правительства. Причем, в области, в первую очередь, экономической политики. Вот в этой части у нас есть к деятельности правительства вопросы. А как раз к деятельности президента с нашей стороны есть полное одобрение и понимание. И все это происходило на протяжение всех последних полутора лет. Карэн Агамиров: У Гая Чазена, я гляжу, уже вопрос в этой связи созрел, да? Гай Чазен:/B> Да, просто хотелось бы уточнить. Вот, в какую сторону вы бы хотели влиять на действия правительства? Вот, какие претензии у вас есть именно к экономической политике? Георгий Боос: Я думаю, что новая партия должна будет разработать экономическую программу и предложить ее для осуществления правительству. Ведь посмотрите, получается довольно смешная ситуация. Правительство инициирует законопроекты, в том числе, экономические, а думское большинство не разделяет тех каких-то моментов основных, содержательных, идеологических, если хотите, которые заложены в этих законопроектах. Как должна Дума в этом случае реагировать? Должна их принимать? Ну, в общем, это довольно парадоксальная ситуация, согласитесь. При этом, если в каких-то вопросах, например, мы с декларациями, сделанными правительством, согласны (например, что необходимо проводить налоговую реформу, мы абсолютно согласны), но мы говорим, что правительство не проводит налоговую реформу. Принятый Налоговый кодекс - не налоговая реформа. Абсолютно не налоговая реформа. И в этих вопросах мы будем разрабатывать более конкретную программу, которую (я понимаю так, и я надеюсь, что так и будет), которую будем предлагать. И это касается, в принципе, всех сторон жизни - это и налоговая реформа и, вообще, экономическая политика, включающая и кредитно-денежную, и бюджетную... причем, и межбюджетные отношения в том числе, и включающая в себя и социальную политику, реформы здравоохранения, реформы образования, жилищно-коммунальную реформу, госстроительство, судебную реформу, правоохранительных органов, армии. Гай Чазен:/B> Вас не смущает факт, что вот за эти последние полтора года "Единство", как бы, никогда не выступало со своими там разработками законопроектов, а просто, как бы, единодушно там голосовало за правительственные проекты? Георгий Боос: Меня не смущает. А вас? Гай Чазен:/B> Нет, ну, просто, поскольку вы сейчас будете с ними объединяться... Георгий Боос: Будем вместе разрабатывать. Ну и что? Там много людей, которые пришли в первый раз в Государственную Думу. Сейчас они уже какой-то опыт наработали. У нас людей, которые, так или иначе, сталкивались с этими вопросами, гораздо больше, безусловно. Это так, ничего страшного я в этом не вижу. Наоборот, я вижу от такого объединения взаимную пользу. Карэн Агамиров: Георгий Валентинович, не напоминает ли это ситуацию недавних лет? Вот опять правительство не то, да? То есть, опять не то что-то делает, опять не получается. И что, будет новое правительство? Опять чехарда кадровая? Вообще, Путин недоволен Касьяновым, да? Георгий Боос: Я ведь не это сказал. Я сказал, скорректировать программу или, на самом деле, даже не скорректировать, а разработать программу. Потому что правительство, по-моему, живет по принципу латания дыр сегодня. Либо ничего не делать, либо вот там, где что-то появилось, оно туда вот сосредотачивает внимание и там чего-то там замазывает. Это такая "пожарная команда". Давно уже пора разработать программу и жить осмысленно, что и для чего мы делаем. Карэн Агамиров: Сколько этих программ уже было разработано! Георгий Боос: Не знаю, сколько. Карэн Агамиров: За 10 лет. Георгий Боос: Не знаю, сколько. Но ни одна не осуществлялась. И при этом я хотел бы еще подчеркнуть, что ни одна из них не была ориентирована на общество. Если вы имеете в виду федеральные программы. А если вы имеете в виду региональные программы, то, например, по живому примеру Москвы вы можете убедиться, как плодотворно реализуются программы в Москве. В том числе, и масштабные экономические. И все проекты московские, все доводятся до конца. Карэн Агамиров: Валерий? Валерий Выжутович: Давайте вернемся к созданию центристской коалиции все-таки. Юрий Лужков сказал, что переговоры о слиянии "Единства" с "Отечеством" шли несколько месяцев. Почему они увенчались успехом именно сейчас? Говорят, что на Лужкова было оказано давление, причем сильнейшее. Георгий Боос: На Лужкова, вообще, бесполезно давить. Я знаю его довольно давно и осмелюсь сказать, что знаю достаточно близко. И знаю, что на него давить абсолютно бесполезно. Бесперспективно. Он, наоборот, когда начинают давить, он начинает сопротивляться еще более активно. Он просто занимает абсолютно твердую позицию, и дальше можно уже даже не пытаться. Все. Он как-то раз мне сказал, что "Меня можно сломать, но нагнуть - нет". И, действительно, я думаю, это так. Поэтому реально, на самом деле, переговоры шли (или, вообще, диспут этот шел, дискуссия шла) довольно долго. При этом это, наверное, правильно, так и должно быть, потому что с объявления о слиянии начинаются практические действия по слиянию, но отнюдь не начинается слияние. Слияние начинается с этих предварительных переговоров, когда вырабатываются основные моменты по этому объединению. Валерий Выжутович: Что было предметом дискуссии... Георгий Боос: Все. Валерий Выжутович: ... и каковы разногласия, вот, на сегодняшний день? Георгий Боос: Все было предметом дискуссии. Предметом дискуссии были, в том числе, и вопросы взаимодействия и ответственности за деятельность правительства. Тоже было предметом дискуссии. Одним из вопросов было как раз и идеологические какие-то моменты, например, там экономическая программа, социальная политика. Тоже все вопросы серьезные. Также были предметом дискуссии организационные вопросы, целый ряд организационных вопросов. Их много. Как это будет? Будут ликвидированы две организации, и создана третья? Или сохранятся две организации, и параллельно появится третья? Какова должна быть организационная структура? Причем, здесь можно же ведь заложить мину замедленного действия, на которую потом сами и наступим. Ну, например, если совершить несколько неправильных вещей, то у нас, как это называется, политических центров или центров политических исследований всевозможных, или центров политических интриг всевозможных в стране достаточно много. И такими интригами развести, там, две организации или людей из этих организаций, если неправильно заложить основу, можно будет достаточно легко. А неправильно заложить основу - это как фундамент. На маленьких ножках - огромное туловище. Одну из ножек подрубите, - и все рухнет. Или ветерком подуете, - и привет. Карэн Агамиров: А кто в этих интригах может быть заинтересован? Георгий Боос: Вы думаете, всем по душе такое объединение? Валерий Выжутович: А кто может быть "против"? Георгий Боос: Против такого объединения? Валерий Выжутович: Конечно. Георгий Боос: Ну, не знаю, насколько я понимаю, беспокойство... Валерий Выжутович: Это объединение вокруг президента, вокруг Кремля... Георгий Боос: Беспокойство вызвало это объединение и у оппозиционных сил, беспокойство вызвало это объединение и у некоторых сил, даже не оппозиционных, по крайней мере, декларирующих свою лояльность президенту, но, тем не менее, которые не видят своего места в этом объединении. А такое объединение крупной же ведь силой становится политической, с большими возможностями по влиянию, правда? Карэн Агамиров: Которое может смести все потом на своем пути, да? Георгий Боос: Которое может реально на следующих выборах опять претендовать на парламентское большинство, с одной стороны. Соответственно, реально иметь какую-то более активную позицию в обществе. Не только в Государственной Думе, а в обществе. И так далее. То есть, это формирование новой пропрезидентской реальной силы политической. Гай Чазен:/B> Впервые в России сейчас вот создается пропрезидентское большинство в Думе. Как вы считаете, вот в будущем вы бы хотели, чтобы правительство формировалось именно на основе такого большинства, как на Западе, как в Великобритании, например? Георгий Боос: Ну, это не только в Великобритании. Это, в принципе, традиционно на Западе, где реальное разделение, с одной стороны, и с другой стороны, роль парламента довольно сильная. Исключение, может быть, только Соединенные Штаты составляют. Я не готов сегодня предполагать, как это будет. Думаю, что это не будет, безусловно, таким слепком западной модели, европейской, когда парламентское большинство будет формировать правительство. Нет, правительство формируется президентом, но президент, который опирается на парламентское большинство и опирается на свою политическую партию (а разговор, в принципе, ведь идет об этом сегодня), конечно, будет опираться в своей деятельности, полагаю, и на программу действий своей политической партии. Ну, а, соответственно, это будет правительство, которое возьмет такую программу действий за основу. Поэтому будет ли это правительство формироваться президентом с учетом думского большинства, или оно будет формироваться без учета думского большинства, в такой ситуации, наверное, уже не будет иметь принципиального значения. Важно, какую программу будет реализовывать правительство. Карэн Агамиров: В сентябре вы в прямом эфире на радиостанции "Эхо Москвы" сказали, что российская внутриполитическая проблема и ее очаг находятся в Чечне. "Такое впечатление (цитирую вас, если это так на самом деле), что этот очаг кому-то очень нужен, как средство управления". Было такое, да? Георгий Боос: Ну, было нечто подобное. Я дословно не могу сказать, но я говорил... Карэн Агамиров: Ну, вы вот не конкретизировали... Георгий Боос: ... об одном из очагов. Разговор шел о том, что в стране много есть очагов, которые используются как инструменты влияния. И многие из которых специально даже поддерживаются, как такие тлеющие костры. Время от времени, когда надо, подкидывается, вот, хворост, и это разгорается. Когда не надо, немножко притушивается, и оно тихо тлеет, ждет своего часа. Карэн Агамиров: Специально - все-таки, кем? Георгий Боос: Центров политических интриг довольно много, даже среди людей, которые заявили или заявляли о том, что они имеют некоторую лояльность президенту и новому курсу. И, соответственно, эти люди хотят иметь большее влияние на президента и на власть. При этом это касается широких сфер жизни. Бизнес, например, возьмем. Крупный бизнес, который не консолидирован. Каждый из них представляет такой центр. Другое дело, на что нацелены эти интриги. Большинство из них у бизнеса носит позитивный характер. То есть, они выгодны обществу. Потому что они нацелены на то, чтобы формировалась осмысленная экономическая и социальная политика, политика баланса интересов общества и интересов экономики. И государство здесь выступало бы как сила, гарантирующая сохранение этого баланса на достаточно долгий, декларируемый промежуток времени. Но, тем не менее, многие из этих вещей приходится достигать, добиваться путем, если хотите, можно даже применить такое некрасивое слово, путем политических различных интриг, добиваясь влияния на власть. Карэн Агамиров: Гай Чазен, "Уолл-Стрит Джорнал". Гай Чазен:/B> Вы сказали, что вам все-таки придется чем-то пожертвовать, "Отечеству". Что вы имеете в виду, конкретно? Георгий Боос: Ну, мы лишены ведь теперь возможности в любой момент перейти в оппозицию. Это очень крупная жертва. Мы вынуждены будем теперь брать на себя ответственность, даже если мы будем не согласны с какими-то вещами. Но мы будем пытаться не допустить, чтобы делались те вещи, с которыми мы не согласны. Мы будем пытаться делать этот процесс, на наш взгляд, более правильным и более нужным обществу и стране. Гай Чазен:/B> Вы можете уже предвидеть какие-то ситуации, где вы бы как-то хотели выступать в оппозиции? Георгий Боос: Вот, мы пропрезидентская сила, а не проправительственная. Что касается действий правительства, то у нас много вопросов по действиям правительства. И мы со многим не согласны. Я уже говорил про налоговую реформу. Я вам скажу про кредитно-денежную политику. В совокупности налоговая реформа и кредитно-денежная политика, которую проводило правительство в прошлом году и при этом декларировало, что мы сохраним рост валового внутреннего продукта, обеспечим его на высоком уровне, но при этом инфляция будет низкой, это будет таким, это будет сяким, доходы высокими... мы говорили, где не так, что не так, почему, даже объясняли. Ну, невозможно, если вы поднимаете налоговую составляющую в цене базового товара и поднимаете в несколько раз, как случилось, например, с бензином, невозможно после этого добиться, чтобы цена на бензин осталась прежней. Это физически невозможно. И я об этом говорил прямо в зале заседания, когда шел об этом разговор. Вы прочитаете это в стенограмме лета прошлого года, когда рассматривалась глава "Акцизы". Я называл, что цена на бензин, не дожидаясь, когда вступит в действие новый закон, новая глава об акцизах, поднимется на полтора-два рубля низкооктановый бензин. И он, если раньше стоил 5 рублей, то стоить будет 6,5-7 рублей. Правительство говорило: "Ничего подобного. Это не так. Мы все посчитали. Никаких причин для повышения цены не будет. Все останется на том же уровне". А дальше, когда цена поднялась, и так, прилично (согласитесь), на 20 процентов поднялась цена на бензин, базовая цена, - как поведет себя инфляция? Ну, рано или поздно она придет на потребительский рынок, правда? И, соответственно, реализуется в цене товара. Значит, там заложены уже заранее были инфляционные механизмы. И когда правительство объясняло нам, что путем стерилизации денежной массы, то есть, изъятия их из оборота экономического, можно управлять инфляцией в полном объеме, вы меня простите, меня этими словами убедить нельзя. Потому что есть еще другие факторы, как то: издержки производителя, которые поджимают всегда с другой стороны цену товара. И если сегодня ситуация такова, что вы перегибаете и пережимаете палку по денежной массе, это приводит только к двум вещам: к росту кредиторской задолженности, в том числе и по налогам, и в том числе и по заработной плате, и к увеличению бартерных сделок в экономике. То есть, к снижению денежной составляющей в расчетах. Вот обо всем этом мы говорили правительству тогда. И вот все это происходит в течение всего первого квартала и апреля месяца этого года. Абсолютно в полном соответствии с тем, что мы говорили. Карэн Агамиров: Такое неприятие за последнее время особенно деятельности правительства кроется в том, что правительство внесло в Госдуму законопроект о борьбе с отмыванием денег, полученных преступным путем? Может быть, вот здесь слишком они, так сказать, замахиваются на что-то такое, что не вписывается в понятие того, что необходимо делать сегодня, да? Может быть, "Ребята, вы, так сказать, слишком уж замахнулись"? Нет такого? Георгий Боос: На моей памяти этих законов о борьбе с отмыванием денег, полученных преступным путем, ну, наверное, штук семь. И один другого был лучше. И по-прежнему деньги, как отмывались, так и отмываются. И, к сожалению, смею вас заверить, и будут отмываться. Потому что сегодня не в законе дело. И опять же, что значит - "преступный путь"? Если разговор идет о торговле оружием, наркотиками, о бандитизме, воровстве, грабежах, преступный путь, - согласен. Если сегодня разговор вести о теневой экономике, - путь преступный, я тоже согласен, но устранить теневую экономику путем принятия закона по борьбе с этой теневой экономикой - невозможно. Даже в тоталитарном государстве Советский Союз, при наличии таких мощнейших спецслужб, как КГБ, МВД, которыми было пронизано все общество сверху до самого последнего рядового, я не знаю, дворника (надеюсь, я не обидел дворников, потому что сам работал дворником в те времена студенческие), - даже несмотря на все это, теневая экономика существовала и цвела в эти, я не знаю, застойные-незастойные советские годы, причем во все советские годы. Даже во времена страшные, сталинские, была теневая экономика. Карэн Агамиров: Ну, это - тогда. Сегодня-то это понятие уже не работает. Теневая экономика - где она, в чем она? Георгий Боос: Есть теневые обороты. Теневая экономика по оценкам Госкомстата и досчету, который Госкомстат делает по валовому внутреннему продукту, минимально составляет 20 процентов. Такая цифра досчета закладывается в оценках. А по оценкам более реальным и экспертов, и того же самого Госкомстата, оставляет до 40 процентов. Карэн Агамиров: Это сфера какая? Это нефть, газ, вот эти все драгметаллы, да? Георгий Боос: Почему только это? Сегодня теневая экономика существует прямо на реальных предприятиях. Это не какой-то подпольный.... Есть, конечно, и такие. Карэн Агамиров: А пример можете привести? Георгий Боос: ... и подпольные цеха. Думаю, знаете отлично, что многие средства массовой информации, не те, представители которых присутствуют здесь, разумеется, но многие средства массовой информации имеют не только те обороты, которые отражены по кассе, а имеют расходы, которые нигде не отражены. И платятся при этом эти расходы наличными деньгами. Карэн Агамиров: Сказал Георгий Валентинович и посмотрел на Выжутовича из "Московских новостей". Георгий Боос: Нет. Карэн Агамиров: Там у вас есть такое? Георгий Боос: Нет, я посмотрел на всех. Честно глядя всем в глаза... Валерий Выжутович: По теневой зарплате, так сказать... Георгий Боос: А я не только про зарплату. Валерий Выжутович: Президент только что, на днях, поручил правительству в самые сжатые сроки добиться снижения ставки социального налога. Предпринято это - с целью вывести зарплату из тени. И президент предлагает снизить порог, с которого начинается регрессия, до 30 000 рублей годовой зарплаты работника, с 50 по 30. Георгий Боос: Со 100. Сегодня порог начинается со 100 000. Валерий Выжутович: Хорошо. С вашей точки зрения, это поможет вывести зарплату из тени, наконец-то? И будет ли выгодно это предприятиям? Георгий Боос: Безусловно. Это сыграет большую роль для вывода из тени выплаты заработной платы. Как бы я сделал? Я бы, во-первых, начал бы с того, что снизил саму базовую ставку. Порог регрессивный можно снизить, пониженную ставку вводить не со 100 000, а, например, с 50 и даже с 30. Но я бы снизил бы даже саму базовую ставку. Она сегодня 35 с лишним процентов... Валерий Выжутович: 35,6, да. Георгий Боос: Почти 36. Я бы ее бы для начала бы сделал бы процентов 25. Я бы постепенно вел бы дело к тому, чтобы ставка этого налога была бы, как в мировой практике принято, в диапазоне 15 процентов. Плюс-минус процент-два. Но это базовая цифра, которая позволяет обеспечить вот те самые страховые платежи. Вот мы затрагивали, например, где мы не согласны с действиями, да? Я назвал экономическую область. А я мог назвать также еще вопросы пенсионной реформы. Не случайно, мы достаточно жестко критиковали предложения Пенсионного фонда по пенсионной реформе. Мы в таком виде не готовы ее на сегодняшний день, по крайней мере, принимать. Всегда существует трудный переходный период. Но накладывать его а) на демографический кризис, во-первых, б) на экономический спад... Причем, что такое переходный период? Это - либо период двойных тарифов, потому что, если мы переходим к накопительной системе от системы, когда текущий сбор выплачивается текущим пенсионерам. А нет накопительства реального, это означает: я должен, с одной стороны, заплатить тариф самому себе, и он должен лечь где-то, как накопление, а с другой стороны, я должен заплатить тариф тому пенсионеру, который сегодня уже на пенсии. Или, соответственно, кому-то не платить. В Чили в свое время делали такой переход довольно жестко. Просто перестали платить или платили такую минимальную пенсию, что те старики быстро умирали. И таким образом, в течение короткого срока, смогли перейти на накопительную систему. Карэн Агамиров: В России такой цели нет? Георгий Боос: Я надеюсь, что нет. Карэн Агамиров: А то, вы знаете, у пенсионеров голова кругом идет от этой реформы - накопительная система, что, почему, как.... Раньше было просто - 132 рубля тебе... Георгий Боос: Да не должно быть... Карэн Агамиров: Вот, и он... Георгий Боос: Не должно быть, вообще говоря, государственной накопительной пенсионной системы. Государство должно гарантировать каждому какой-то социальный минимум. А дальше каждый о себе думает с помощью негосударственных пенсионных фондов. Негосударственные пенсионные фонды - прозрачные. Там должен быть аудит. Аудит, обязательно аккредитованный надзорными органами, причем не государственным пенсионным фондом, а надзорными органами. Там, в первую очередь, Минфин должен активно, МНС должно быть активно, чтобы активы, действительно, реально функционировали. И, пожалуйста, пользуйся этими негосударственными пенсионными фондами. Защищай свою старость уже индивидуально, сам. А государство для этого должно создать условия. Так, например, если я вкладываю туда деньги, я не должен подпадать под налогообложение сейчас. Я должен подпасть под налогообложение тогда, когда оттуда я получу выплату. А те предложения, которые были сделаны Пенсионным фондом, сводились к тому, что надо, чтобы ни одного негосударственного пенсионного фонда не было, а был один государственный Пенсионный, который бы делал бы две вещи - текущие пенсии собирал и платил и, второе, собирал еще дополнительный тариф так называемых накопительных пенсий. Куда уж он будет вкладывать эти деньги, это другой вопрос, но вы сейчас эти деньги дайте. Карэн Агамиров: И вы с этим не согласны. Георгий Боос: Нет, конечно. Карэн Агамиров: Гай, ваш вопрос. Гай Чазен:/B> Все-таки, если честно, у многих обозревателей, особенно западных, сложилось такое впечатление после заявления Лужкова и Шойгу об объединении, ОВР и "Единства", что сейчас Кремль просто подстраивает всех. Что идет процесс выдавливания оппозиционных сил, и они становятся все более маргинальными и, вообще, в конечном счете, не будут иметь никакого влияния на политические процессы в этой стране. Многими это просто воспринималось как полная капитуляция Лужкова, который все-таки, вот, полтора года назад или два года назад, действительно, представлял собой сильную оппозиционную силу в этой стране. Георгий Боос: Нельзя все это смотреть в статике. Надо посмотреть, как изменилась вся ситуация, как изменился так называемый Кремль. А если бы Лужков сам попал бы, в любом качестве, в Кремль? Или "Отечество" попало бы в Кремль, в любом качестве? Если бы это так произошло бы, то что, это значит, что все равно должны были быть в оппозиции? Нельзя ведь так подходить. В Кремле появился новый президент. У страны появился новый курс во внешней и внутренней политике. Этот курс и эти действия президента, по сути дела, во всем или в большинстве своем совпадают с тем, что все время как раз говорил Лужков, за что он критиковал действия предыдущего политического руководства страны. Новый президент реализует все то, о чем мечтал Лужков в предыдущие годы. Что это значит? Мы должны... "А нет, мы все равно будем вас критиковать"? Нет, конечно. Что касается маргинализации оппозиционных сил, наверное, вы имели в виду, что часть из них маргинализируется, а часть переходит из оппозиции к поддержке. Я большой беды-то здесь не вижу. Потому что это более четкая и ярко выраженная оппозиционность, всегда оппозиция на курс и на власть имеет небольшой влияние. Она имеет влияние на общество и через это имеет влияние на власть. И в этой части, как раз, я думаю, что большой беды нет, потому что маргинальные слои имеют своих почитателей, маргинальные политические силы имеют своих почитателей в обществе. Их доля не слишком велика, это правда. То есть, она меньше половины общества. Большая часть общества поддерживает, лояльна президенту и тому курсу. Это правда. Но это как раз то, о чем мы все время мечтали, чтобы в стране появился бы новый политический руководитель, которого бы поддерживало общество. Карэн Агамиров: Ну, Горбачева в свое время тоже почти все общество поддерживало, но чем это кончилось? Георгий Боос: А если вы вспомните начальные годы Горбачева, то, по сравнению с предыдущими периодами, шаги, которые предпринимал Горбачев, на мой взгляд, были залогом или буревестником и реальных потом, впоследствии, экономических реформ. Теперь нам понятно, конечно, какие были сделаны ошибки при этом, да. Но теперь мы должны понимать также, что не было бы Горбачева, не было бы и всего остального. Карэн Агамиров: Ну, Горбачев фактически сам себе создавал оппозицию, как говорят, "рыл яму". Ведь он мог зажать - и все, и держать, так сказать, как при Андропове. Но сегодня-то ситуация другая. Президент, наоборот, убирает оппозицию. И, кстати, вот ваше отношение к тому, что практически же и оппозиционных средств массовой информации уже нет в России? Что журналистам-то делать - писать, как все хорошо? Георгий Боос: Почему? Карэн Агамиров: Оппозиционных-то нет средств уже практически. Георгий Боос: Почему? А что, надо обязательно сосредотачиваться на черном или белом? Карэн Агамиров: Критика, чтобы не зазнавался. Это же четвертая власть, все-таки. Она контролирует... Георгий Боос: Нет, критиковать надо, но надо контролировать что? Действия. Пожалуйста, критикуйте действия, но, пожалуйста, критикуйте и даже решения. Нет вопросов. Но если общество приняло эти решения, то дальше вы, как журналисты, если вы хотите вызывать в обществе отторжение, и вашу газету не будут читать или радио не будут слушать, да, если вы рассчитываете, там, на 2 процента населения, и только 2 процента населения разделяют вашу точку зрения, пишите для них. Нет вопросов. Карэн Агамиров: То есть... Георгий Боос: Свобода слова должна быть. Карэн Агамиров: ... так вот НТВ-то вот и отторглось, да? Старое НТВ. Новое сейчас появилось, а то отторглось из-за того, что не понимают общественной потребности, так сказать. Что, на самом деле... Георгий Боос: Зачем вы меня передергиваете? Более того, я же ведь не говорю вам, что вы не имеете права писать, если даже общество не принимает, большая часть общества не принимает того, что вы пишете. Вы рискуете своими капиталами. Будете убыточным предприятием. Ну, пожалуйста. Это ваши проблемы. Но, на мой взгляд, было бы гораздо эффективнее, если бы вы критиковали бы действия, потому что с вашей помощью, таким образом, можно было бы избегать уже конкретных ошибок в дальнейшем. Но, что касается вопросов НТВ, то я не хочу сейчас анализировать, кто там, что, на кого косо посмотрел. Но, если смотреть юридически, то там произошла смена собственника. Абсолютно естественно, он хочет получить контроль над деятельностью того, что он приобрел. Как приобретал "Газпром" этот пакет акций - за долги, скупкой и так далее, - это вопрос другой, но приобретал он его, кстати, опять же, законным способом. Я бы поставил это в другой ракурс немножко. Нужно ли независимое телевидение в стране? Нужно ли телевидение, которое имеет независимую точку зрения? Должен ли "Газпром" - а через "Газпром", соответственно, государство - контролировать, в том числе, и этот канал? Вот мое мнение - нет. Не должно государство контролировать все каналы. И нужно в стране независимое телевидение. Это гарантия того, что общество никогда не вернется к тоталитарному режиму. Карэн Агамиров: Наша беседа подходит к концу. По традиции, журналисты подводят ее краткие итоги. Валерий Выжутович, "Московские новости". Валерий Выжутович: У меня, все-таки, создалось впечатление, что расчет на то, что "Отечество" станет полноправным участников центристской коалиции, не оправдается. В свое время "Наш дом - Россия" тоже на это рассчитывал, а кончилось тем, что они влились у "Единство" и были поглощены им. Вот, у меня есть опасения, что то же самое может произойти и с "Отечеством". Беседа показалась мне достаточно содержательной для того, чтобы я мог сделать выводы, в том числе, и такие. Карэн Агамиров: Гай Чазен, "Уолл-Стрит Джорнал". Гай Чазен:/B> У меня тоже сложилось подобное впечатление, и я должен сказать, что для меня было очень интересно то, что Георгий Валентинович сказал о том, что создается не проправительственная фракция, а пропрезидентская, и что вы оставляете за собой какое-то право критиковать правительство. Но я просто боюсь, что, поскольку таких примеров у "Единства" было очень мало за последние полтора года, я боюсь, что голос ОВР может быть просто потерян в этом общем единодушии. Для меня, по-моему, это самое главное впечатление было. Карэн Агамиров: А у меня сложилось, наверное, уже окончательное мнение о Георгии Валентиновиче Боссе, как вас назвали в одной из статей, из недавних, один из самых перспективных деятелей в окружении Лужкова. Я с этим согласен. Кстати, слухи, вот, ходят, то, что Лужков досрочно уйдет в отставку, и вы можете стать мэром Москвы вместо него, как преемник. Это на самом деле так может быть? Георгий Боос: Нет, так не может быть, и я, честно говоря, вообще, не большой любитель слухов. Тем более, что... Карэн Агамиров: Ну, пишут об этом... Георгий Боос: ... зачастую слухи распространяются под всякие PR-проекты, заказываемые политическими интриганскими центрами. К сожалению, в том числе, и в Москве, такие есть. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
